ПРОТОИЕРЕЙ АНДРЕЙ ЛОРГУС. КНИГА О СЧАСТЬЕ: УЛЫБКА, РАДОСТЬ, БЕССМЕРТИЕ

Улыбка, радость, бессмертие

Любой человек может быть счастлив — и ребенок, и взрослый. Даже тот, кто не блещет никакими интеллектуальными способностями. Бывает, что в человеке уже с рождения так ярко пламенеет живая душа, которая есть источник радости, оптимизма и силы, что ему дополнительно уже ничего не надо. Но мы-то говорим о том, почему иные люди так несчастливы, как им открыть возможность счастья для себя. Как нам передать убежденность в том, что никаких препятствий ни у кого нет, что счастье у них в руках, оно реально?

Весть о бессмертии — через культуру и космос

Начнем с главного открытия христиан — евангельского благовестия о Воскресении, о человеческом бессмертии. Эта весть в течение столетий сформировала многообразнейшую христианскую культуру. Мы можем совершенно точно утверждать, что, наряду с древнегреческой, древнеегипетской культурой, индийской и китайской, христианская культура подарила человечеству мир красоты и счастья от созерцания красоты. Собственно говоря, в сегодняшнем мире доминирует именно христианский фундамент эстетизма, т. е. красоты и раскрывающейся в этой красоте любви Божьей. Исторически сложилось так, что именно христианская религия дала такое огромное многообразие и обилие радостных произведений в музыке, в живописи, в скульптуре, в неисчерпаемом море самых разных прикладных видов искусства! А это реально помогает человеку в жизни, потому что он обнаруживает в своем духе способность быть счастливым и радоваться.

Но, кроме этого, христианство открыло еще одну сторону отношения человека к миру. По сути дела, христианство подарило человечеству космос, который сотворен Богом для человека и обращен к нему. Современные ученые называют это антропным принципом: весь космос, в широком смысле, — для человека. Мне кажется, это открывает современному человеку огромную радость. Оказывается, наш мир — это не просто камень в безвоздушном пространстве, летящий неизвестно куда, безжизненный, холодный, пустой и наполненный льдом, пылью и газом. Нет, это космос, который создан для тебя, для меня. Причем создан с удивительной и надежной защитой от всяких космических «снарядов». Это сознание не просто помогает нам жить, а дает основу радости. Этот мир создан для того, чтобы хранить нас, чтобы сделать нашу жизнь счастливой.

Знаю, у многих это может вызвать недоумение: вся история человечества связана с тем, чтобы защититься от стихий этого мира. Но необходимая осторожность и защита себя и других от опасностей мира сего не отнимает способности радоваться. Это как радость победы в войне при огромных потерях. Это возможно? Конечно, многое страшит нас, многое может произойти с нами на нашей любимой планете, но это не лишает нас радости, если мы этого хотим. Страх побеждается любовью и верой.

Вот эти две стороны: красота и открытие космоса — это очень важная вещь для понимания человеческого счастья. Мир не враждебен нам, он нам дружествен. Он нам сопричастен, открыт, мы им можем пользоваться. Отсюда и вдохновение огромного числа ученых и художников, которые открывают для себя этот космос.

Главный источник счастья — вера в бессмертие

Думаю, очевидно, что главным препятствием к счастью человека является неверие в собственное бессмертие. Но надо признать, что это, действительно, сложная вера. Нельзя одним движением чувства, одним волевым усилием поверить в Воскресение Христово и в собственное бессмертие. Это нечто более серьезное, тут требуется и внутренняя работа, и доверие, и любовь, и что-то еще — то, что мы называем любовью к жизни. Но это возможно, потому что мы имеем свидетельства такой искренней, твердой веры в ликах святых, которые не могли скрыть пасхальной радости при встрече с другими людьми! Таким был преподобный Серафим Саровский. Его приветствие «Христос воскресе, радость моя!» — это возглас счастливого человека, который хочет поделиться этим счастьем с другими. Откуда у преподобного Серафима была такая радость? Это же не от страданий, не от вериг, которые он носил. Источник его радости — та любовь, которая открывается во Христе и дает человеку переживание счастья. Причем такого полного счастья, которое даже при приближении врага не оскудевает. А у преподобного были враги, мы хорошо знаем, как он это переживал. Но это не лишило его счастья. Для него это была уже не просто вера — а воздух жизни. Так что же, преподобный Серафим был самый счастливый человек на свете? Думаю,

да. И не только он, но и бесчисленное множество святых, открывших для себя эту сторону жизни, которая основана на понимании, на вере, на ощущении личного бессмертия. Потому что все, что в этой жизни можно пережить тяжелого, даже катастрофического, все это не так страшно человеку, как его личная смерть, личное исчезновение, небытие. Это делает человека несчастным, потому что обесценивает всю его жизнь.

Напротив, вера в личное бессмертие, вера в Христа Воскресшего дает ощущение осмысленности любых страданий и переживаний, потому что за ними стоит нечто грандиозное, нечто неизмеримо большее, чем твоя жизнь, которая сложилась так, а не иначе. За этим стоит твое же личное бессмертие, в свете которого все совершенно по-другому: и болезни, и несчастья, и неудовольствия. И, на мой взгляд, вот именно это и есть главный источник счастья, который укоренен в христианской вере.

Я думаю, что древние христиане были воодушевлены собственным бессмертием и с этой верой шли на муки. Что значат сегодняшние страдания и мучения, если бессмертен сам человек и его душа! Они верили, что Христос Воскресший стоит рядом и протягивает руку каждому, и они были переполнены этой радостью. И поэтому христианство обладало мощной силой, оно ощущалось людьми в ранние века как религия жизни, вселяющая огромный оптимизм. Христианство было провозвестником того, что смерти больше нет. Да, она существует как переход из одного бытия в другое, но больше смерть не страшна, потому что она не есть предел.

Значит, все имеет смысл?

Вот эта благая весть дает основание очень многим жизненным стремлениям. Прежде всего, стремлению к смыслу. Если жизнь продолжается, значит, все, что я делаю здесь, имеет смысл. Имеет смысл моя любовь, мои поступки, мои близкие. Имеет смысл, что я оставлю после себя и как я продолжу жить со своими родными и любимыми в загробной жизни.

В свете бессмертия и любовь получает совершенно другое «расширение». Она становится созидающей силой, потому что она созидает не только здесь, не только временно — она творит на века. Любовь строит тот дом, в котором будут жить многие-многие люди: близкие, родственники, дети, внуки, правнуки и т. д. В психологической работе есть очень важный инструмент, которым мы нередко пользуемся, — это ощущение внуков и правнуков, ощущение силы и любви, которые им дают их предки, о которых они знают, что те родили своих детей в любви, что они любили друг друга. И люди ощущают огромную силу, исходящую от своих предков, как только они восстанавливают свои связи с ними. И именно бессмертие определяет здесь христианское отношение к этим поколениям: они не исчезли, ведь для Бога нет мертвых. Тогда все обретает другой смысл.

Счастлив человек, который знает, что бессмертны его дела, его творчество, его профессия, его отношения с другими людьми. То есть все, что мы делаем каждый день, включается, вплетается в общую ткань жизни, которая не обрывается смертью. И тогда по-настоящему не страшны страдания и болезни. Вот здесь источник счастья в христианском понимании. Ведь мы прекрасно видим, что страх смерти бросает огромную, всепоглощающую тень на человеческое счастье. Если бы не страх смерти, люди совершенно по-другому воспринимали бы все события в своей жизни, совершенно иначе бы улыбались.

«На холод», в Россию

Мне бы очень хотелось, чтобы мои соотечественники почаще улыбались, потому что сейчас они в большинстве своем довольно мрачные. Обратите внимание на лица попутчиков в электричках, в метро: в лучшем случае, люди отстраненно дремлют, в худшем — они угрюмы, чрезвычайно напряжены, часто их лица выражают ненависть, презрение, страх. Общая тональность этих лиц достаточно депрессивная, пессимистичная.

Вспоминается, что в английских детективах, в том числе и тех, которые посвящены Джеймсу Бонду, есть устойчивое выражение — «отправить на холод». «На холод» — это означает в Россию, в Советский Союз. Если агента отправляли в Советский Союз или другую страну Варшавского договора, на сленге разведчиков это звучало так: «Он едет на холод». Мне кажется, это очень точная метафора, но очень грустная для нас, потому что это означает, что человек из западного мира, попадая к нам, чувствовал не только падение температуры воздуха, но холод человеческих взаимоотношений, не только враждебность к нему как к иностранцу, но и общую холодность людей друг ко другу. И до сих пор, увы, мало что изменилось.

Что с этим делать? Думаю, что одна из первостепенных духовных задач нашего народа — это вновь начать улыбаться, вновь начать петь. Ведь пели же наши родители и их друзья, причем не только когда напьются, но пели при первой возможности: чуть перерыв или выходной, чуть какое-то радостное событие в семье — и гармошка откуда ни возьмись появлялась, и гитара была, и просто пели без ничего. Я помню, еще в 1960‑е годы, когда я был маленьким, во дворах, как только воскресенье или какой-то праздник, люди выпьют немножко и начинают петь. Из одного, другого окна раздается пение. Это было здорово! А потом это почти что прекратилось. Возможно, люди перестали петь не потому, что в годы застоя, в 1960–1980‑е, население стало слишком плохо себя чувствовать. Нет, я думаю, дело не в этом. Скорее, навалился груз общей тяжести: осмысление прошлого, трагизма своей истории, своих семей. Сейчас редко поют в компаниях, чаще сетуют на разобщенность, на засилье телевидения. Людям петь не хочется, настроение не то.

Не прячь улыбку

Научиться улыбаться и радоваться и заражать этим других — задача очень важная. Должен признаться, что я не представляю, как это сделать в масштабах всего нашего народа. Но несомненно, что каждый из нас может сделать что-то для себя, для своей семьи. Ведь дома, когда мы играем с детьми, или разговариваем с друзьями, или просто пьем чай на кухне с женой, мы же улыбаемся. Почему, выходя за пределы квартиры, мы «снимаем» свою улыбку и прячем ее под маской, в которой ходим по улице? Чего мы опасаемся? Что произойдет, если нас с этой радостной улыбкой узнают на улице? Позавидуют? Обругают? Пожелают зла? Унизят?

Тут нужна какая-то смелость, решимость. Эта решимость должна быть основана на стремлении к радости, на идее счастья. А вот есть ли такая идея? Я сейчас говорю даже не о знаменитых словах апостола Павла «Всегда радуйтесь», а вообще — о какой-то человеческой идее. Для каждого это может быть любая тема, лишь бы она позволяла радоваться.

Я думаю, что желание радоваться у людей в значительной степени умерло тогда, когда умерла надежда. Ведь надежда на светлое будущее, какой бы она ни была иллюзорной, обманчивой, надуманной, радовала людей, они верили, что «впереди будет лучше». А потом как-то оказалось, что впереди ничего хорошего нет. И сейчас люди уверены в том, что впереди их ждет только худшее. И радости нет. Но я не думаю, что улыбаться можно только тогда, когда светлое будущее нам гарантировано. Скорее всего, это зависит от общей культуры людей, от их духовного настроя.

Рецепт для себя

А сам я радуюсь? На людях — улыбаюсь? Как-то один фотограф сделал несколько моих снимков, и я увидел, какой я сам нерадостный. Я посмотрел на себя: напряжение, какая-то угрюмость, морщина на лбу от мрачного выражения лица… Оказалось, что лицо свидетельствует лучше, чем что бы то ни было, чем все мои воззвания.

Однажды у меня был такой случай: закончился международный симпозиум христианских психологов, мы уже улетали. В аэропорту одна коллега, психолог из Польши, подошла ко мне, когда мы уже стояли в очереди на регистрацию, и сказала: «А вы почаще улыбайтесь. Это людям очень нужно». Я хорошо помню ее слова. Видимо, на моем лице она прочитала недоумение, но ничего не объяснила, потому что по-русски плохо разговаривала, да и времени не было. Но главное, что я запомнил: наверное, мое лицо чаще выражает вовсе не то, что я имею в виду. Вот в чем мой рецепт и урок для себя самого: я, видимо, не выражаю радости в своем привычном состоянии. Поэтому «добывать», освежать эту радость — это что-то вроде работы.

Как только я обнаруживаю свое хмурое, озабоченное лицо, я тут же стараюсь «включить» на нем ощущение солнечного тепла. И сразу возникает видение окружающего меня мира, который наполнен радостью, благостью, щедростью. Перед глазами встают любимые картины: это и переулочек старой Москвы, и зеленеющий лужок, и закаты с восходами, и вечернее море… Я, кстати, очень люблю смотреть в интернете фотографии про природу, про путешествия, про зверей (за исключением постановочных кошечек) — это все такой естественный мир! Он почти всегда вызывает улыбку, дает ощущение солнышка на лице, чистой радости. А если еще вспомнить, что во всей природе, прямо на небе, написаны самые прекрасные слова: «Я вас люблю!». Ведь когда вы любуетесь закатом и восходом, знайте, что это Бог говорит всем: «Я вас люблю!» Это вызывает такой подъем! Но только надо приучить себя об этом думать, иначе выражение лица опять станет хмурым.

Думаю, это духовная задача — радоваться и преображать этой радостью отношения хотя бы с двумя-тремя своими близкими. Посмотрите на грузин или итальянцев: они каждый день садятся вместе, поют, произносят тосты (а ведь это производные молитвы и проповеди), смеются, общаются. Они радуются! Последуем же их примеру!

ИСТОЧНИК: https://azbyka.ru/kniga-o-schaste#a_z26

 

Print your tickets